ЛНР: демилитаризация украинских националистов в действии

Наши войска совместно с военными Донбасса планомерно освобождают все новые территории в Луганской области. На свободных от украинских националистов территориях уже налаживается мирная жизнь.

В расположении "Искандеров" быстро летают только ракеты. Пока одни, уже готовые к старту, стоят на позициях, другие неспешно загружают на боевые машины. Это очень дорогой пуск. Цель должна быть подтверждена многократно и несколькими источниками. Только тогда поступает заветная для ракетчиков команда. И пока ни одного промаха.

Через 15 минут баллистическая ракета будет готова к старту, она способна поразить расстояние до 500 км, проникнуть под землю на глубину 18 м и произвести взрыв.

Преимущества "Искандера" – в молниеносности, точности, дальности и абсолютной неизбежности поражения цели. Ракету невозможно перехватить.

Анатолий – командир батареи:

– Что вы чувствуйте, когда нажимаете эту самую кнопку? Она, кстати, красного цвета?

– Я считаю, что это – момент истины для нашего противника. Потому, что он должен понимать, что мы остановимся только тогда, когда выполним боевую задачу, поставленную нашим верховным главнокомандующим, – сказал один из военных.

Все пуски осуществляются строго по команде Главного штаба группировки. Ракета ушла. Визуального контроля, конечно, в плохую погоду нет, но однозначно она попадет в нужную цель.

На "Искандер" противник, конечно, охотиться. Но уничтожить его, если и можно, то только в колонне, на марше. Когда дивизион развернут, к нему не подлететь, не подъехать, не подойти. Нет смысла часто менять позицию, если дальность поражения цели – полтысячи километров. А ракета, выпущенная с такого расстояния, влетает в окно.

Защищают "Искандер" смежники. Во-первых, средства РЭБ – радиоэлектронной борьбы. Самый современный комплекс называется "Красуха". В память о деревне в Псковской области, сожженной дотла фашистами в 1943 году.

Почему без бронежилета в зоне боевых действий? Да потому, что здесь он не нужен. Хоть "Красуха" и является самой лакомой целью для противника, она почти неуязвима, долететь сюда и поразить этот объект практически невозможно.

Окон здесь нет, но "Красуха" и без них "видит" прекрасно. На 200 км вперед за линию фронта. Здесь есть спальное место, то есть просто можно жить. Один отдыхает, другой несет боевое дежурство. Аппаратура XXI века. Но есть вещи, которые не меняются в принципе. Вот эти мешочки с солью – для того, чтобы технике всегда было сухо.

– Что происходит с тем пилотом, который влетает в зону поражения вашей системы?

– Самолет лишается всех своих преимуществ, перестает видеть, не может вести разведку, а также прицельные удары по нашим объектам, по нашей технике.

– То есть превращается в планер?

– В кукурузник, – отметил российский военный.

Еще одна степень защиты – комплексы противовоздушной обороны "Бук М2" и М3. Они поражают любые военные объекты в воздухе, которые пытаются прорваться в сторону расположений наших войск, будь то "Точка У" или беспилотник. По "бездушному", как их здесь называют, ракету запустили прямо при нас. Даже камеры достать не успели.

– Промахи были?

– Один, наверное, был. Но потом добили, – говорит военный.

– А что это было? Беспилотник?

– Да.

– Люди из других подразделений, когда с вами встречаются, говорят: спасибо, пацаны, помогли? Есть такой контакт?

– Да, был случай встретились не так давно, и мужики рассказывали, что опять же беспилотник "Байрактар" заходит и ду-мают, сейчас накроет, и как раз наша ракета прилетела и сняло его. Благодарили, говорили спасибо.

– То есть они, мягко говоря, были вам благодарны, а вообще должны были обнимать и целовать.

– Ну, мы их тоже должны обнимать и целовать, они тоже делают свою работу, мы тоже делаем свою работу. И каждый выполняет ее хорошо.

До линии фронта здесь всего-то ничего. Вот здесь находится место командира боевого расчета. Я даже без каски стою совершенно спокойно в чистом поле, потому что именно это место – одно из самых безопасных во всем Донбассе. И главная степень защиты – боевой дух. То, что действительно помогает выжить каждому в непростой обстановке. Уставших и унылых я здесь не видел. Хороший знак – бойцы часто шутят. Байки, рассказанные с серьезным видом, – обязательный элемент солдатской жизни. Обмануть военкора сложно. Но насмешили от души.

– Скажи, пожалуйста, твоя задача на этой позиции в чем?

– Визуально наблюдаю за обстановкой, воздушные цели, – сказал один из солдат.

– А зачем РПГ?

– Допустим, летит беспилотник, докладываешь и потом стреляешь.

– Из РПГ? Что, можно попасть в беспилотник из РПГ?

– Если прицелиться.

Демилитаризация в действии. Богатое содержимое украинских складов пополняет и без того отлично укомплектованную армию России. Вот к чему приводит неосторожное обращение с огнем. Удачно наши вошли на склад к украинцам, хороший урожай собрали. Осталось понять, куда это все денут.

У Максима должность для армии пока непривычная – начальник склада трофейных вооружений. Отдельного склада. Уж слишком много накопилось трофеев.

– Куда это все денете?

– Скорее всего, оно будет использовано по назначению, как и должно было быть использовано: против тех, у кого мы его забрали, – отметил Максим.

Американский "Стингер" не такая уж редкая теперь находка. Регулярно забирают. Если исходить из идеальной статистики "одна ракета – один самолет", то, в принципе, должно хватить на всю военную авиацию США. Зачем столько производить? За тем, чтобы еще больше зарабатывать. Европа и Украина думают, что их защитят. Нет, ребята, на вас просто делают деньги.

Защищает Украину наш солдат. И если в Москве можно иногда усомниться в стихийности какого-то митинга, то здесь об организованной народной поддержке речи не идет. Посмотрите на эти кустарные плакаты у пацанов. Сами нарисовали и вышли на дорогу, по контрой проезжают российские военные колонны.

"Наши" – ключевое слово. Так на освобожденных территориях называют Вооруженные силы России. В бывшей Луганской области Украины, теперь – в Луганской народной республике, люди никогда не забывали, кто их истинный друг. А все потому, что здесь помнят и знают общую для всех историю.

Валентина Ивановна Мухина не скульптор, но за скульптурами Родины-матери и Воина-освободителя следит. Каждую весну перед Днем Победы убирает старую краску и наносит новый слой.

В этих селах украинская власть была, но националисты никогда не заходили. Потому что поддержки – ноль. Советский солдат стоит. А памятник Бандере даже представить себе невозможно.

В соседнем селе не памятник – братская могила. Читаешь фаимлии – и душат слезы. За Родину легли семьями. По именам и отчествам понятно: отец и сыновья, братья. Украинцы и русские. Вот она – эта фраза, правильно написанная и правильно произнесенная: "Вечная слава Героям". Речь идет о тех, кто защищал советскую Украину в Великую Отечественную войну.

Не везде еще успели подготовиться к 9 Мая. Часть солдатских могилок сейчас небезопасно посещать. Враг, загоняемый в кольцо, огрызается. Мирные жители еще слышат отдаленные разрывы. Чем ближе к линии фронта, тем могилы солдат менее ухожены.

Армия уходит вперед. Но в населенных пунктах еще не до конца заработали органы власти. За соблюдением правопорядка, за безопасностью на дорогах сейчас следят бойцы Народной милиции ЛНР. Вроде уж несколько лет как регулярные части, но в душе они все равно ополченцы. Да и внешне – тоже. Смотрю на них и как будто вернулся в 2014-й. Форма у каждого своя. Ни у кого нет бронежилета. Но зато – тельняшка. Врагу видна за километр. Но это самая что ни на есть магическая защита.

Владимир – рядовой народной милиции ЛНР в кадре:

"Здесь мы стоим. Здесь наша Родина. Мы – Донбасс. Мы – Краснодон. Молодая гвардия. Здесь стоим мы, – говорят военные. – Победа будет за нами. И все нужно довести до конца. Нацистскую сволочь всю надо уничтожить".

С каждым новым днем наши солдаты приближаются к точке важной, пусть пока и тактической, победы. Остались считаные дни до того момента, как закроется Донбасский котел. Со стороны Луганской области тяжелую "крышку" котла волокут войска Центрального военного округа. Их символ – литера "о". На территориях, где они прошли, люди считают, что это значит освобождение.